Личные мотивы - Страница 48

— К завтрашнему? — удивилась Ангелина Михайловна, которая не слышала реплик телефонного собеседника своего мужа.

— Ну да, он сказал, что завтра соберемся и все обдумаем. Стратегию выработаем. Черт возьми, кем он себя возомнил, этот деляга? Великим полководцем? Крупным политиком? Стратегию он собрался вырабатывать, ты только подумай! Сам бы встал на наше место и попробовал своими руками сделать то, что он нам поручил, а я бы посмотрел, как далеко он смог бы продвинуться при таких ограничениях.

— Значит, завтра придется ехать?

— Придется. Сказал, что пришлет машину, как обычно, к двум часам.

— Жаль, — вздохнула Ангелина Михайловна, — завтра Люсенька работает в первую смену, после трех она будет дома, и мы с ней договорились, что я научу ее делать пресное тесто для домашней лапши. Этот наш стратег нам все планы ломает.

— Вот именно, — буркнул уже выпустивший пар и несколько успокоившийся Вилен Викторович. — И я ему обязательно завтра об этом скажу. Если он хочет получить результат, пусть не мешает работать. Геля, у нас есть что-нибудь вкусненькое?

Ангелина Михайловна тихо улыбнулась и пошла на кухню. Она хорошо знала своего мужа, потому и готовила каждый день что-нибудь такое, что Вилен любит и что можно на ходу сунуть в рот. Пирожок, тарталетка с начинкой из салата или сдобная булочка всегда были для него лучшим лекарством от стресса.

* * *

Полковник Алекперов слов на ветер не бросал и после встречи с Борисом Кротовым вплотную занялся розысками Валерия Стеценко, осужденного в 1986 году за убийство своей сожительницы Ларисы Кротовой. Хану потребовалось два дня, чтобы выяснить, что после освобождения из колонии Стеценко осел в Твери, по крайней мере паспорт нового образца ему выдавался в 2002 году именно там. Алекперову пришлось сделать добрый десяток телефонных звонков, прежде чем он добрался до участкового, обслуживающего в Твери адрес, по которому был зарегистрирован Стеценко.

— А зачем он вам? — тут же задал встречный вопрос участковый, до которого Хан дозвонился не без труда.

— А зачем вопрос? — быстро отпарировал Алекперов. — Оперативную необходимость еще никто не отменил.

— Это да, — загадочно вздохнул участковый. — Только необходимость ваша теперь без надобности. Убили его. Между прочим, у вас же, в Москве.

— Когда?

— Да недавно совсем, недели три назад.

— Раскрыли?

— Сие мне неведомо, — усмехнулся участковый. — Кто мы такие, чтобы перед нами столичные отчитывались?

Алекперов быстро понял, что участковый московских оперов не жалует. Надо было спасать положение.

— Ну, расскажите хоть что-нибудь про него, — умоляющим голосом попросил он. — Как жил, сколько пил, не было ли приводов. И вообще, чем он дышал.

— Чем дышал — не знаю, он на моей территории последние годы и не жил, у него баба завелась, вот у нее он и обретался. Вроде там даже ребенок имеется. По моей части ни в чем замечен не был.

— Откуда же вы знаете, что его убили?

— Так запрос приходил из Москвы, паспортные данные его проверяли.

— Откуда запрос — не помните?

— Из Центрального. Еще вопросы будут?

— Спасибо, — поблагодарил Хан.

Значит, убийство Валерия Стеценко произошло в Центральном округе столицы. Это хорошо. Потому что уголовным розыском в этом округе командует Николай Александрович Селуянов, для Хана — просто Колька, давний приятель и очень хороший сыщик. Правда, «хороший сыщик» не означает «хороший начальник», но уж договориться-то они всегда смогут.

Через час полковник Алекперов сидел в кабинете полковника Селуянова и разливал коньяк в малоподходящие для столь тонкого напитка водочные стопки — никакой другой более или менее пригодной для дружеского возлияния посуды у Николая Александровича не нашлось.

— Этим убийством лейтенант Ежов занимается, — говорил Селуянов, нарезая крупными кусками сочные зеленые яблоки. — Сейчас его найдут, он подойдет и все тебе расскажет.

Они успели выпить по две рюмки и обсудить странные, на взгляд обоих, решения, принимаемые в Министерстве внутренних дел, когда пришел Ежов, крепкий симпатичный парнишка, открытое лицо которого украшали два едва заметных параллельных шрама, тянущихся от края губ к уху.

Валерий Стеценко был убит 11 апреля около полуночи или чуть позже в Грохольском переулке. Труп лежал в укрытой деревьями беседке метрах в пятнадцати от жилого дома. Череп Стеценко проломлен чем-то тяжелым, рядом валялся кусок арматуры. Обжившие территорию бомжи были немедленно доставлены в местное отделение и с пристрастием допрошены. С их слов выходило, что поздно вечером к беседке подошли двое мужчин, один из них дал спящим в беседке бомжам две бутылки пива и попросил освободить место для дружеской беседы. Бомжи пиво взяли и убыли на другую сторону двора. Выпили пиво и радостно уснули. Проснулись уже утром, когда кто-то нашел труп и стали раздаваться громкие крики и шумные разговоры. Как выглядели эти мужчины и был ли один из них именно тем, кого впоследствии нашли убитым, они сказать не могли: во-первых, было очень темно, рядом с беседкой нет света, а во-вторых, они сами были спросонок и спьяну, так что не больно-то рассматривали, кто там пришел в их беседку, главное, что опохмелиться дали.

Бомжам, как водится, не поверили и задержали их «до выяснения». Однако вскоре пришлось их отпустить: документы и деньги Стеценко оказались на месте, так что никакого резона убивать его у бомжей не было. Правда, сперва предположили, что денег у Стеценко было много больше, чем осталось, то есть какую-то сумму бомжи все-таки позаимствовали, потому и мурыжили их в камере, но когда выяснили, где работал погибший, и допросили бригадира ремонтников, то стало понятно, что у убитого осталось ровно столько денег, сколько ему выдали по окончании работ. А уж когда подоспела экспертиза, то несчастных сразу отпустили — на куске арматуры не обнаружили их потожировых следов.